zuzl | Московские младенцы 1977 года

В Бауманском районе Москвы роддом расположен напротив кладбища. Буквально, по обеим сторонам одной улицы. Тут вам "добро пожаловать", а тут "пожалуйте вон".
Родиться под похоронный марш - пафосное мероприятие. Memento mori и всё такое.
Так вот, под новый 1978 год там родилось несколько младенцев, родились они в тишине - хоронить под праздник некогда, колбасу надо закупать и водку, покойничек обождет. А уж родиться - это невтерпеж, которые пораньше, которые случайно, которые удачно, которые не очень.

Все мы были неудачные в огромной "палате патологии", у кого младенец не дышал сам, у кого не глотал, у кого ручко-ножкой неправильно шевелил. Да и мамашки были истерзанные, кто не ходил - с ложки кормили, у кого молока нет, или температура сорок.
Среди нас, неудачных, была одна женщина: упала раньше времени, родила мальчика и теперь отказывалась от него. Из военной семьи, мандарины сервилат в передачах родители носили.
Она гуляла по палате, присматривалась к чужим новорожденным, комментировала носики, пяточки, и простодушно делилась: мой в армии, нагуляла я, мама не советовала аборт, потом, говорит и не родишь.

Нам велено было не пререкаться, может поумиляется - одумается.
Мы не судачили о ней, почему-то говорить о ней было так страшно, тем самым древним страхом, от которого не помогают ни ворожба, ни талисманы, ни вера, ни удача.
Она отказывалась кормить его - чтобы не привыкнуть - остальные кормили его, у кого было много молока. Кормили усердно, на будущее про запас.

Как его назвать? - спрашивала она, - требуют выписать уже с именем. Ты как своего назовешь?
И мы остолбенело отвечали: Саша, Сережа, Витя...
Только нянька кричала на нее: уйди, блядь, не подходи ко мне!

В какой-то похоронный день пришел юрист-консульт оформлять. Завернули младенчика в казенное одеяльце, увезли, а за ней приехали родители на "Волге".

Мне стыдно, что не взяла его.
Мне жаль, что не набила ей морду.