![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
zuzlИногда Мотоцикл думал о наследниках. Кошки у него были с чужих дворов, Клава им тут не давала рассиживаться. Топить буду выблядков, не смей тут! - кричала коту.
Кот и не видел детей, где-то бегают, кто живой остался. Вот диким котам лучше живется, семьями, на природе...Вспоминая своих кошек, он не мог остановитсья: вот с этой бы жизнь коротал...были они, как человеческие бабы, недовольные, сварливые. А чего гундеть-то? Мотоцикл не пил, работящий, спокойный кот... испорченные деревенские эти. Вот бы с городской он бы жил, или вот видел одну в телевизоре: ушки с кисточками. Рыся! Иностранка!
- Да, как же, посмотрела бы она колхозника, - язвил Шарик, - еще о парижских мечтай.
- Неее, парижанских нам не надо, гулящие хуже наших, - не советовал Кузьмич, - нам надо бабу строгую, а то совсем скопытишься.
- Ты по себе не ровняй, мы не пьющие. Вон, у Шарика сын приходит, любо-дорого посмотреть, с уважением, сначала у калитки потопчется, спросит, как у отца настроение, потом заходит вежливо. А у тебя, Кузьмич, сын с дружками наезжает, тоже пьяный, матери бублика не принесет, вон ворота сбил с петель...И спасибо, что живой, младший-то, вспомни, как с девками на тракторе катался, утоп в болоте, и девок спьяну угробил...
Гусь Еропка был бездетный, смотрел на гусяток из-за забора, умилялся, но своих не заводил: все равно на яичницу изведут, или закормят-зарежут...
- У людей надо дочек иметь, - уверенно расскуждал Шарик, - Клава тоже так думает.
Клава была неплакучая баба, но иногда заходилась: не дал мне бог дочек, козлы эти в тебя Кузьмич, порчено семя. Некому будет и стакан воды в немощи подать, и глазы мои закрыть, когда умру! - Клава рыдала громко, долго, раскачиваясь на лавке в темной избе.
- Ага, понимаешь, каково без детей-то, -почти злорадно думал кот. Но потом жалость брала верх, становилось жаль себя, ее, котят, мышат, да и всех, и вообще. Кот подходил, терся об ноги.
- Мотя, понимаешь меня, жалеешь, пойдем, сметанки дам, душа моя, - Клава утирала слезы, вздыхала и через минуту уже снова была готова жить дальше.
Кот и не видел детей, где-то бегают, кто живой остался. Вот диким котам лучше живется, семьями, на природе...Вспоминая своих кошек, он не мог остановитсья: вот с этой бы жизнь коротал...были они, как человеческие бабы, недовольные, сварливые. А чего гундеть-то? Мотоцикл не пил, работящий, спокойный кот... испорченные деревенские эти. Вот бы с городской он бы жил, или вот видел одну в телевизоре: ушки с кисточками. Рыся! Иностранка!
- Да, как же, посмотрела бы она колхозника, - язвил Шарик, - еще о парижских мечтай.
- Неее, парижанских нам не надо, гулящие хуже наших, - не советовал Кузьмич, - нам надо бабу строгую, а то совсем скопытишься.
- Ты по себе не ровняй, мы не пьющие. Вон, у Шарика сын приходит, любо-дорого посмотреть, с уважением, сначала у калитки потопчется, спросит, как у отца настроение, потом заходит вежливо. А у тебя, Кузьмич, сын с дружками наезжает, тоже пьяный, матери бублика не принесет, вон ворота сбил с петель...И спасибо, что живой, младший-то, вспомни, как с девками на тракторе катался, утоп в болоте, и девок спьяну угробил...
Гусь Еропка был бездетный, смотрел на гусяток из-за забора, умилялся, но своих не заводил: все равно на яичницу изведут, или закормят-зарежут...
- У людей надо дочек иметь, - уверенно расскуждал Шарик, - Клава тоже так думает.
Клава была неплакучая баба, но иногда заходилась: не дал мне бог дочек, козлы эти в тебя Кузьмич, порчено семя. Некому будет и стакан воды в немощи подать, и глазы мои закрыть, когда умру! - Клава рыдала громко, долго, раскачиваясь на лавке в темной избе.
- Ага, понимаешь, каково без детей-то, -почти злорадно думал кот. Но потом жалость брала верх, становилось жаль себя, ее, котят, мышат, да и всех, и вообще. Кот подходил, терся об ноги.
- Мотя, понимаешь меня, жалеешь, пойдем, сметанки дам, душа моя, - Клава утирала слезы, вздыхала и через минуту уже снова была готова жить дальше.
